Интердевочка

Таня Зайцева​ днем — медсестра в больнице, ​ ​а ​​ночью — продает себя за валюту иностранным туристам.​​ ​Она живет с мамой — школьной учительницей русского и литературы. ​Несмотря на то что Татьяна — медсестра, как говорится, от Бога, ее зарплаты совсем не хватает на красивую жизнь, которой так хочется изведать молодой девушке. ​Она попадает в порочный круг, ненавидя ремесло, которое обеспечивает ее и ее семью, но не имеет силы духа, чтобы из него вырваться. ​Однажды​ у нее появляется возможность ​изменить свою жизнь: ​один​ ​«клиент»​, ​инженер из Швеции, ​ делает ей предложение​ руки и сердца. Зайцева выходит замуж и переезжает в другую страну. А вот обретет ли она счастье?

Фрагмент статьи Лидии Масловой (сборник «Новейшая история отечественного кино. 1986–2000. Кино и контекст»):

«Благодаря «Интердевочке» Петра Тодоровского наше кино вступает в обладание таким привычным и устоявшимся для западного буржуазного киноискусства типажом, как «проститутка с золотым сердцем». У интердевочки Тани Зайцевой нет — ввиду известного целомудрия советского кино — экранных отечественных предшественниц, зато есть — и уважаемые — из числа любимых героинь классической русской литературы Соня Мармеладова и Катюша Маслова. Столетие спустя этот список решил продолжить ленинградский писатель Владимир Кунин, автор повести «Интердевочка», напечатанной в журнальной книжке «Авроры» и чрезвычайно популярной. Будучи советским литератором, Кунин, разумеется, не принял в расчет религиозно-метафизические мотивы и рефлексии, которые обычно тянутся шлейфом за художественным образом женщины легкого поведения. Тем не менее социальная обеспокоенность никуда не делась, несмотря на авторское стремление выжать максимальную развлекательность из скандального по тем временам материала. И даже несмотря на романтический настрой режиссера Тодоровского, чья природная специализация все же мелодрама, а не вскрытие социальных язв и не бичевание общественных пороков перестраивающейся страны.

Никаких пороков, строго говоря, в «Интердевочке» и нет, а есть неудачно сложившаяся женская судьба. Отвратительной социальной язвой проституция здесь не выглядит: это некая полубогемная и даже романтическая профессия, сопряженная с опасностями и нарушением закона, но именно потому увлекательная и красивая, к тому же денежная. Таня, которая в начале фильма прогуливается танцующей походкой по утренней питерской набережной в шикарной «рабочей униформе», меньше всего ассоциируется с понятием «падшая женщина». Женщины в «Интердевочке» продают себя задорого, как известный и уважающий себя художник или писатель — свои произведения. Именно такое возвышенное сравнение предлагает героиня маме-учительнице на тесной кухне, собираясь на легальную работу больничной медсестры. А заодно формулирует, чего она хочет от жизни по большому счету: прийти в магазин и купить ту тряпку, которая понравится, а не переплачивать за нее втридорога фарцовщикам. Казалось бы, вся пошлость мира звучит в подобных сентенциях, но парадоксальным образом моральный облик Тани весьма привлекателен — «грязь» ее профессии к ней будто бы не пристает».