Острова. Юрий Шиллер
Юрий Шиллер — известный режиссер, лауреат Государственной премии РФ, создатель более 60 документальных и игровых фильмов, многократный призер российских и международных кинофестивалей. Живет и творит в г. Новосибирске, где ему присвоено звание «Человек XX столетия». По фильмам Юрия Шиллера преподают во ВГИКе. Он классик мирового документального кино, работы которого хранятся в архиве Гостелерадио, Госфильмофонда РФ и Библиотеке Конгресса США.
Статья Андрея Шемякина для энциклопедии «Новейшая история отечественного кино. 1986–2000. Кино и контекст»:
В документальном кино Юрий Шиллер оказался случайно. Учился во вгиковской мастерской Григория Чухрая, студентом попал на практику во Владивосток и снял там фильм-наблюдение «Рыбаки». Им же и защитился. Тогда это казалось слишком приземленным: барак, рыбацкие снасти, нехитрый быт. Сегодня кино Ю. Ш., наоборот, считается недостаточно приземленным — чрезмерно поэтичным, «духовным» и потому почвенным. Иной мог попасть под подозрение, но немецкое происхождение стало для Ю. Ш. алиби, дало ему право на спокойно-влюбленный взгляд.
В его кино поклонники влюблены иначе: самозабвенно, истово. У этого документалиста есть подлинные фанаты, превозносящие чудное умение сродниться с живущей своей жизнью природой; вкусную, удивительную речь персонажей; неприметное движение времени в кадре: фильм строится как бы из ничего, вырастая на самом деле из той «паутинки» человеческих отношений, которой мир держится.
Мотив отрыва от корней присутствует в кино Ю. Ш. (скажем, в «Жилмассиве»), равно как и мотив восстановления уклада, возвращения жизненных сил (в «Плясунах» и самой известной, даже эмблематичной его картине «Живы будем…»). Но они не разведены по полюсам, между которыми нужно удержаться в равновесии, соблюсти баланс: Ю. Ш. не умеет вычислять и взвешивать — он умеет улавливать колебания воздуха и сообщать свои чувства пленке.
Почерк его особый, он узнаваем в ритмах внутрикадрового монтажа, в фирменных проездах и панорамах, где как бы неорганизованная жизнь обретает непафосную глубину и становится физически ощутима конечность — отпущенного человеку времени, окружающей его природы, вообще мира как дома. Смиренная благодарность сущему пронизывает лучшую его картину «Когда открывается небо».
После «Вечернего звона» начался если не спад, то полоса самоповторов, новых аранжировок прежних тем. Почувствовав это, Ю. Ш. попытался сделать резкое движение в сторону, взяться за совершенно другой, непривычный материал — и сорвался: «Улица» была явной неудачей. А сделанная вслед за тем «Родная сторона» не более чем опасливым возвращением на круги своя. Однако Ю. Ш. последних лет — это уже другой режиссер. В картинах, которые продолжают выходить каждый год, проявилось неведомое ему раньше смутное беспокойство — быть может, оттого, что иссякает его, Ю. Ш., чувство полноты бытия. Он уходит от медитативной описательности, все больше и настойчивее интересуясь психологическим самочувствием персонажей. Таков «Грешный человек» — фильм о юном кадете, притча о внешнем смирении и внутренних угрызениях. Таков «Полет шмеля» о качественно новой — и страшной — энергии нынешних мальчишек, готовых все крушить на собственном пути.
Во «Времени кукушки» он, по собственному признанию, искал форму для выражения «социальной усталости» страны, и этот фильм рождает чувство, что его собственная, авторская усталость преодолена. И что кризис, которого не избежал Ю. Ш., режиссер с лицом грустного клоуна и голубыми, цвета небесного ситчика глазами, миновал.
