Мичурин

Этот многострадальный фильм выглядит не так, как был задуман и даже сделан великим кинопоэтом Александром Довженко. Он появился в черные для советской биологической науки дни. Бал правил лжеученый Лысенко, предавший своего учителя Николая Вавилова. Фильм Довженко, естественно, сразу по завершении попал к первому и главному цензору — Сталину. Тот смотрел его глазами своего фаворита Лысенко, и потому вскоре режиссеру были спущены указания относительно существенных идеологических переделок. К Довженко были приставлены многочисленные консультанты — приспешники Лысенко. «Основное требование сводилось к тому, чтобы показать активное неприятие Мичуриным теоретических идей вейсманистов-морганистов, широкое распространение опыта Мичурина в биологической науке и на практике, поддержку начинаний Мичурина со стороны советских ученых и официальных властей», — вспоминает кинофункционер Григорий Марьямов в своей книге «Кремлевский цензор». Довженко отчаянно сопротивлялся, но был вынужден перекроить свой фильм. Переделки (и даже пере- и досъёмки) заняли практически год.

Итак, действие картины начинается в 1912 году, после того, как ученый Иван Мичурин отверг предложение перебраться в США. Он продолжает работать в России, хотя трудно ему побороть недоверие властей, представителей идеалистической науки, церковных деятелей. Естественно, признание приходит к нему уже в Советской России, которой нужны прогрессивные и смелые ученые. «Довженко окружил своего героя ореолом мученичества, подчеркнул его нетерпимость и резкость», — пишет историк кино Ростислав Юренев («Александр Довженко», М., 1959). После рекомендаций и указаний сверху в фильме, увы, появились очевидно инородные эпизоды дебатов Мичурина с ретроградом Карташёвым, встречи ученого с его единомышленниками с Дальнего Востока (демонстрирующие, что «люди с мест» интуитивно чувствовали правоту Мичурина, были близки ему). «Эти переработки сильно снизили эмоциональную силу фильма, привнесли в него оттенок рационализма, даже сухости», — справедливо замечает Р. Юренев.

Но чего не отнять у фильма, так это оригинальной концепции светового, визуального решения. Операторы Л. Косматов и Ю. Кун исследовали новые возможности цветного кино и сотворили поистине колористическую симфонию. «Именно в творческой передаче реальной природы, ее бесчисленных оттенков и цветосочетаний открыли Довженко и его операторы неиссякаемое богатство кино, — пишет Р. Юренев. — Они нащупали и то, чем кино будет богаче живописи: движение, изменение цвета». Тут прорвалась-таки сквозь коросту навязанных идеологических штампов живая, всегда неожиданная поэтика кино Александра Довженко. Ивана Мичурина сыграл в его фильме Григорий Белов. Роль великого ученого стала дебютом актера в кино.