Термин происходит от латинского наречия
verbatim, что означает «дословно», «слово в слово». Его использовали в качестве комментария к цитате или тексту, когда исходный материал был переписан с абсолютной точностью, без малейших изменений.
Первый документальный спектакль — «Несмотря ни на что» Эрвина Пискатора — состоялся в 1925 году. Однако некоторые исследователи отмечают, что к этому жанру можно отнести и более ранние опыты. Например, в Англии считают, что вербатим берет начало в раннесоветском агитационном театре «Синяя блуза» и в опытах
Московского Художественного театра начала ХХ века. Тогда в процессе работы над спектаклем «На дне» мхатовцы ходили на Хитровский рынок, где собирали почти документальный материал о жизни нищих, преступников и бродяг.
В
России же родиной вербатима принято считать Англию. Именно там в 1980–90-х годах стали появляться спектакли почти репортажной точности. Они были основаны на многочисленных интервью и поднимали острые темы. Наиболее популярен документальный театр стал именно в Англии и в Германии: в этих странах активно развиваются социальный и политический векторы этого жанра.
Со временем техника вербатима менялась и абсолютная дословность стала необязательной. Но устная речь и живые реакции отвечающего, паузы, интонации, оговорки и мимика по-прежнему остаются базой документального театра.
В Россию вербатим пришел с началом нового столетия. В 2002 году в
Москве открылась постоянная площадка театра документальной драмы —
«Театр.doc». Его задача, по словам одного из основоположников театра Михаила Угарова, исследовать
«партитуру психической жизни человека, которая сильно шифруется в письменной речи».
«Чем эта техника ценна для актера и для театра? — говорил он.
— В устной речи очень много оговорок, ошибок, поправок, которые обычно выбрасываются в письменном русском, а на самом деле это — самое ценное».
Другим популяризатором вербатима в России был
Дмитрий Брусникин. В 2010-х годах он представил две громкие документальные постановки —
«Это тоже я. Вербатим» и
«Транссиб».