Это слово пришло в русский язык из древнегреческого:
πρό-λογος, которое переводится как «предисловие», состоит из двух корней:
πρό, «впереди», и
λόγος, «слово».
Пролог возник в античных
пьесах. Так называли небольшой текст, иногда монолог или диалог, который исполняли перед первым вступлением
хора. В нем актеры рассказывали содержание представления, пересказывали
миф, который лег в основу сюжета, обращались к зрителям и просили быть благосклонными к артистам. В средневековой литературе пролог превратился в молитву или проповедь. В эпоху Ренессанса пролог снова стал знакомить с сюжетом. В период
классицизма писатели выражали в прологе свои общественные и художественные взгляды. Со временем пролог совместил эти функции.
В европейских опере и балете прологом называли самостоятельную картину перед основным действием. Она могла быть
аллегорической или кратко передавать сюжет.
В русской литературе прологом называли два типа текстов. В Древней
Руси это был сборник житий святых или поучительных рассказов, которые располагали по дням года. С
петровских времен, когда культура европеизировалась, пролог приобрел такое же значение, как в зарубежном искусстве. Особенно популярна в русской литературе эта часть произведения стала в XIX веке.
Пролог мог рассказывать о событиях, связанных с основным сюжетом, — как в
«Медном всаднике» Александра Пушкина, где он писал об основании
Петербурга. Иногда в прологе автор знакомил читателей с миром, в котором происходили события. Песнь первую из поэмы Пушкина
«Руслан и Людмила», начинающуюся со строк «У Лукоморья дуб зеленый…», литературоведы считали прологом такого типа. Пролог мог быть отдельной большой частью текста. Так устроено начало романа
Ивана Гончарова «Обрыв», где читатели узнают о событиях перед отъездом Райского в поместье.
Также пролог существовал в русском музыкальном театре. Там он мог быть настоящим самостоятельным произведением. Например, одноактная опера
Николая Римского-Корсакова «Боярыня Вера Шелога» — это пролог к сочинению «Псковитянка».