ПЛЕОНÁЗМ

Сам этот термин пришел из древнегреческого языка и переводится как «излишество». Плеоназм как фигуру речи использовали еще античные ораторы. Правда, не все риторы считали этот прием оправданным. Так, древнеримский оратор и педагог Квинтилиан утверждал, что плеоназмы перегружают речь и, следовательно, являются ошибкой. Но существовало и иное мнение: античный историк Дионисий Галикарнасский считал, что плеоназмы украшают язык, делают речь более выразительной и яркой.

В наши дни плеоназмом называют и речевую ошибку, и стилистический прием. Так, синтаксический плеоназм — это избыточное употребление служебных частей речи. Например, из фразы «она сказала мне о том, что пойдет гулять» можно убрать «о том», не изменив смысла предложения. Использование этого вида плеоназма лингвисты считают ошибочным.

А семантический плеоназм — сочетание нескольких слов с похожим смыслом — может быть как оправданным, так и неоправданным. Например, выражение «по моему личному мнению» логически неверное: «мое мнение» уже «личное», поэтому повтор смысла неуместен. А Федор Достоевский в предложении «Плача и рыдая и руки ломая — пошла» использует ряд синонимов для усиления эмоциональной окраски, что считается допустимым.

Семантические плеоназмы часто встречаются в русских народных сказках: «знать не знаю, ведать не ведаю», «путь-дорога», «море-океан». Александр Пушкин, вдохновившись фольклором, использовал этот прием в «Сказке о царе Салтане»: «Царь печально отвечает: «Грусть-тоска меня съедает…»

Часто авторы используют плеоназмы для создания комического эффекта. Например, Антон Чехов в рассказе «Унтер Пришибеев» писал: «Разгоняю я народ, а на берегу на песочке утоплый труп мертвого человека. По какому такому основанию, спрашиваю, он тут лежит?» Так писатель подчеркнул невежество героя.