Свой остров
Спектакль Московского театра «Современник» по одноименной пьесе эстонского драматурга Раймонда Каугвера
Из интервью с Галиной Борисовной Волчек (2006 г.):
Марк Цыбульский: Игорь Владимирович Кваша сказал мне, что в спектакль «Свой остров», поставленный вами в «Современнике», вошло меньше песен Высоцкого, чем было им предложено. С чем это было связано?
Галина Волчек: Может быть, он лучше помнит, но мне кажется, что вошли все песни. Я уже забыла детали. Вот скандал, связанный с включением песен Высоцкого в спектакль, я помню очень хорошо.
М. Ц.: Расскажите об этом, пожалуйста.
Г. В.: «Свой остров» — это был спектакль, построенный на песнях Высоцкого. Дело же было не в том, что я дружила с Высоцким и просто захотела, чтобы его песни прозвучали в спектакле. Главное заключалось в том, что его песни поднимали эту пьесу на другой уровень и делали ее для меня интереснее, чем она была на самом деле.
О песнях мы с ним сразу договорились: Кваша исполнял эти песни очень хорошо, Володе нравилось. Из всех, кто пытался петь его песни, он принимал одного Игоря, потому что исполнение Кваши было совершенно не похоже на то, как он пел сам.
В те времена спектакли сдавались комиссиям, реперткомам, начальникам всяким… И вот примерно за две недели до сдачи спектакля — сдавали к пятидесятилетию какому-то очередному, советской власти или еще чего-то, я уже забыла, к счастью, — мне говорят: «Все, что угодно, но только не песни Высоцкого». А я сказала: «Будут песни только Высоцкого».
Начальником Управления культуры был Погоржельский, он начал меня уговаривать: «Галина Борисовна, ну все, что угодно, любые песни!» И как главный аргумент он выдал: «Возьмите любого поэта, даже Северянина!» Почему-то самым крайним у него оказался Северянин. Я не поддалась, сказала: «Нет, только Высоцкий», и отказалась выпускать спектакль.
Эта тяжба тянулась, кажется, две недели, и они уступили. Я была счастлива и горда, что это были первые Володины песни, которые были залитованы.
М. Ц.: У меня есть фонограммы песен, вошедших в «Свой остров» в исполнении И. Кваши. Все они отличаются от канонических текстов Высоцкого. Для меня очень важно узнать, вносились ли изменения в тексты самим автором, или вмешался кто-то из начальства?
Г. В.: Там была некоторая редактура, но это было сделано им самим. Что-то было изменено, я уже сейчас деталей не помню, но, кроме Володи, никто этого сделать не мог. Эта редактура была не от начальства. Начальство-то пыталось запретить все песни вообще, независимо ни от какой редактуры.
М. Ц.: Спектакль был принят хорошо?
Г. В.: Да, очень хорошо. А потом я эту пьесу ставила в Болгарии. Я как бы привезла Высоцкого в Болгарию, там этот спектакль имел невероятнейший успех. Роль, которую у нас играл Кваша (кстати, он и в Болгарию приезжал и играл в той постановке), в театре «София» играл знаменитый болгарский актер Доси Досев.
Из статьи Олега Терентьева «Свой остров» в «Современнике» (выдержки из выступлений В.С. Высоцкого о спектакле «Свой остров»):
Я продолжал работать в различных театрах. Ну, конечно, и у себя тоже. Продолжал писать в спектакли, в фильмы. И всегда пытался бороться за то, чтобы к песне относились так, как она того заслуживает, потому что на нее тратится много труда. И я нахожу все больше и больше сторонников среди друзей, которые занимаются искусством. Конечно, и среди его руководителей…
Есть люди, которые относятся к этому всерьез. В основном это режиссеры, поэты, писатели, то есть собратья.
Был такой спектакль в театре «Современник». Назывался он «Свой остров». Эта пьеса написана эстонским автором… Мне сейчас очень трудно вспомнить (его фамилию. — О. Т.), потому что я с ним не общался уже около года… Да, Каугвер. Это замечательный драматург.
Меня Галина Волчек попросила, чтобы я написал несколько песен в этот спектакль.
Это психологическая пьеса. Речь там идет о том, как копать сланцы. Сверху вырубать — уничтожать землю. Зато дешево. Либо затратить побольше и вырубать снизу, но сохранить природу. Вот и все. Такая бесхитростная идея. Интересно, но очень просто. И вот они решили ввести туда несколько моих песен, чтобы поярче раскрыть внутренний мир того или иного персонажа, той или иной сцены.
Хорошо писать песни так, чтобы они существовали отдельно от спектакля. Если написать вставные номера, они так и останутся в том спектакле или в том фильме, откуда они. А если написать песню, которая имеет свою самостоятельную ценность — сюжет или отдельную мысль, — ее можно использовать в спектакле ассоциативно. Просто она будет идти рядом, в параллель со сценой, никакого отношения к сцене не имея. Даже про другое место, про другое время, даже не про людей, а про животных можно ее петь. А в это время на сцене будут какие-то события. Если песню нельзя исполнить вне спектакля, это не песня. Она не имеет права называться песней, балладой. Я пытаюсь, чтобы обязательно в моих песнях было какое-то другое дно, чтобы их можно было воспринять и с юмором, и всерьез. Вы понимаете, за ночь можно написать десяток таких песен, как «Яблони в цвету — какое чудо!». А мы стараемся авторскую песню поднять намного выше.
Форма исполнения песен в спектакле «Свой остров» такая же, как у нас в «Добром человеке из Сезуана». Это останавливается кусок, кончается сцена, выходит человек и поет их как зонги.
Сначала даже была идея, чтобы я пел сам, потому что существует такое мнение, что если не я пою, то эти песни очень много проигрывают, потому что люди делают не те акценты, не ту интонацию держат. И якобы голос, который теперь принято называть «с трещиной» (а раньше более оскорбительно называли — теперь из уважения говорят только «с трещиной») — такой сломанный голос, — вроде это даже хорошо. Тем более что я не претендую на звание певца. Я исполнитель своих стихов под гитару. И они хотели, чтобы я работал у них в театре. Но так как они играли эту пьесу в неудобные для меня дни, а я слишком занят у себя в театре, то другие актеры стали петь мои песни. Пел Игорь Кваша. Пел очень достойно и хорошо. Хотя поначалу он хотел по манере быть похожим на меня. По манере исполнения. Мы долго бились с этим делом. Он даже пытался голос себе сломать: либо в форточку дышал, либо пиво холодное пил, либо лед сосал. Но у него ничего не вышло — у него слишком крепкий и хороший голос. Тогда мы решили, чтобы он пел, как он. Вообще я против подражания. Особенно против подражания голосу. Да и против подражания манере тоже. Если это искусство пародии, это другое дело. На мой взгляд, интереснее всего видеть человека на сцене и на экране как творческую индивидуальность. То есть человека, который имеет свое лицо, свое мнение по поводу событий, жизни, конечно, того материала, который показывает зрителю, свое суждение. В теперешние времена, когда так много информации люди получают отовсюду — телевидение, радио, газеты, телефоны, сплетни, — самое главное — видеть человека, личность творческую и индивидуальность на сцене. И я призываю всех, кто владеет гитарой и занимается авторской песней, чтобы они нашли свою манеру исполнения и манеру изложения материала.
Центральная песня спектакля «Свой остров» — «Я не люблю». Она используется как песня-рассказ о себе. Это главная песня персонажа. В самом начале этой пьесы — в ретроспекции в рассказе о главном герое — все персонажи про него высказывались, что он такой-то, любит это, не любит того-то, нетерпим. Но все-таки терпим к недостаткам. И всякие такие слова про него говорили. Все-все-все-все. Много, страниц пятнадцать. Галя Волчек это все помарала. Вместо этого Игорь Кваша, который играет роль главного героя, перед началом спектакля выходит на зрителей и поет от своего имени, от имени своего персонажа, песню-монолог. Почти все мои песни написаны от первого лица.
Эта песня — лейтмотив спектакля. Человек сразу заявляет о своем характере. И люди уже воспринимают его так, как он заявил о себе в этой песне. Как бы он ни играл, его песня так сильно сказала про то, что он собой представляет, что он уже из этих шор и выбраться не может.
Так что иногда песня сильно держит образ. Если бы он ее не спел, он бы мог позволить себе какие-нибудь другие краски, другие грани. Но когда он так ярко заявил вот в этой песне о том, кто он такой, он уже менять свой характер не должен. Он с самого начала себя ставит в определенные обстоятельства, рассказывает, как живет в этой жизни.
Песенка ни про что, или что случилось в Африке
У этой песни длинная жизнь. Я написал ее сначала вот так, для друзей. Потом она попала в этот спектакль. Потом я ее записал на пластинку. Пою на своих выступлениях. На телевидении записал. Видите, она прошла пять ступеней. Песня иногда может не только подчеркнуть то, что происходит на сцене, но может дать другой настрой тому, что только что происходило. Есть серьезная сцена, скажем, в этом спектакле. Идет разговор о том, что молодой человек хочет жениться на девушке, что вполне естественно. Его родители возражают. Это не очень естественно, но часто бывает. Шаблонная, банальная ситуация, такие истории мы много раз видели и в кино, и в театре.
Тогда Игорь Кваша выходит к порталу, после сцены между этими двумя молодыми людьми, на сцене гасится свет, все персонажи остаются на своих местах, его высвечивают, и он поет мою песню «Песенка ни про что, или Что случилось в Африке». Это детская народная песня, под нее хорошо маршировать в детских садах и санаториях. Он поет, не комментируя, а как бы показывая зрителю: вы не относитесь к этому серьезно, это довольно смешно.
И сразу же то, что происходило до этого на сцене, предстает перед вами в ироничном ключе, и дальнейшие события вы воспринимаете через юмор и улыбку.
У меня много друзей среди моряков и летчиков. Я очень уважаю эти две профессии. Я и другие профессии уважаю, а летчики и моряки… одни каждый день рискуют, поднимаясь туда, а другие так долго без дому, что это вырабатывает характер у них. Я написал для них много песен. Каждый раз, встречая в порту моряков, я им исполняю какую-то новую песню. Есть у меня одна особенно любимая мною песня. Называется она «Человек за бортом». Эта песня посвящена Анатолию Гарагуле, капитану теплохода «Грузия» Одесского пароходства. Песня эта звучит в спектакле «Свой остров». Поет ее Игорь Кваша, не отрешаясь от сцены, а просто в своем образе, стоит на сцене и спокойно поет эту песню.
Из статьи Марка Цыбульского «Мой остров» (2009 г.):
Пьеса эстонского драматурга и прозаика Раймонда Каугвера к вершинам мировой драматургии, безусловно, не относится. Обычная советская пьеса на производственную тему. Ее автор, перу которого принадлежат известные тогда романы «Закон больших чисел» и «Седьмая западня», в свое время испытал и «прелести» присоединения Эстонии к СССР, и сталинские лагеря, так что приключений он не искал, а работал в безопасных традициях социалистического реализма. Именно в этих традициях и выдержана пьеса «Свой остров», в которой основной конфликт, как и было принято в те годы, заключался в борьбе хорошего с лучшим.
Как добывать сланцы? Можно открытым способом, это быстрее и выгодно экономически, но при таком способе добычи земля превращается в пустыню — на развороченной местности более расти ничего не будет.
Против такого способа добычи борется главный герой пьесы Карл Рийпс (эту роль исполнил И. Кваша), создавший экспериментальную шахту. Шахту хотят закрыть: горняки, не зарабатывающие на шахте столько, сколько могли бы заработать на открытых разработках, потихоньку от Рийпса сбегают, но он не сдавался и в конце концов сумел доказать, что его способ лучше. Вот такая драматургия…
Понятно, что не только сейчас, но и тогда, в 1971-м году, когда Г. Волчек взялась за постановку пьесы, зрителей «сланцевый конфликт» особо увлечь не мог, и режиссер это отлично понимала. <…>
Тексты Высоцкого в какой-то степени «вытаскивали» пьесу и выделяли ее из десятков подобных соцреализмовских постановок, в изобилии шедших в театрах всей страны.
«Песни еле-еле удалось пробить, — отмечает и исполнитель главной роли И. Кваша. — Был такой период у него, когда ему запрещалось все. Хотя эти люди из Управления культуры так же плохо относились и к Окуджаве, и к Киму, но были согласны даже на них. Говорили: «Ну, хоть Окуджаву возьмите, ну хоть Кима возьмите!» Против Высоцкого они были настроены сильнее всего». <…>
Спектакль открывается песней «Покидаем теплый край навсегда…». Сам Высоцкий исполнял эту песню с первой строкой «Отплываем в теплый край навсегда», по смыслу диаметрально противоположной той, что пел И. Кваша. В спектакле это диктовалось необходимостью сюжета, ибо главный герой избегает именно теплых краев и спокойной жизни. Главное в его жизни — найти свой остров. Вот он и ищет его, но отнюдь не в теплых морях. Кстати, без знания цитаты о поиске острова невозможно полностью понять сюжет песни Высоцкого. Но для тех, кто эту пьесу видел, делаются более понятны слова самого Высоцкого:
«Вот смотрите, как может работать песня, когда, как говорится, она к месту и очень точно вставлена в спектакль. Например, вместо того, чтобы играть много сцен и много объяснять, что это за человек, значит, пятнадцать-двадцать минут ретроспекции обязательно нужно — вот какой он был раньше, откуда он, чтоб вы узнали из текста, что он инженер, ему, там, тридцать пять, что он против того-то воевал. Вместо этого человеку дана в уста, вложена, песня, которую он перед самым началом своей роли, как бы отрешившись от сцены, но в образе этого человека, выходит к вам и говорит: «Я такой-то. Я имею то-то и то-то, люблю то-то и то-то и ненавижу то-то и то-то». И это намного проще».
