Улица Шолом-Алейхема, дом 40
Этот спектакль по пьесе Аркадия Ставицкого поставил в 1986-м году тогдашний художественный руководитель театра им. Станиславского, режиссер Александр Товстоногов. Ощутимый отток советских граждан в Израиль не был тайной, но говорить об этом открыто, со сцены театра — наверное, стало возможно только с первым веянием гласности. В летописи театра читаем: «Многие спектакли Товстоногова имели острую социальную направленность, например «Былое и думы» по А. Герцену, а постановка пьесы А. Ставицкого «Шолом-Алейхема, 40» была настолько злободневной, что очередь в билетную кассу театра заворачивала за угол дома». Действительно, спектакль имел большой резонанс и успех, а пьеса была напечатана в журнале «Театр».
Главная героиня спектакля — пожилая одесситка Роза, мать семейства и хозяйка дома. Роль виртуозно исполнила Римма Быкова. Актриса освоила характерный одесский акцент, повадки суетливой еврейской мамаши. Ее миниатюрная героиня все время в движении — готовит, собирает на стол, устраняет на ходу любые неполадки. Ее высокий голос звенит по всему дому. На сцене лишь одна комната — гостиная с круглым столом и старым резным буфетом — но пространство устроено таким образом, что фантазии легко «дорисовать» остальные закоулки квартиры и даже двора. Двор — важный момент в этой истории. Это не просто место, но и люди — соседи, с которыми прожита жизнь. Недаром в финале Роза прощается со Двором, как с самым дорогим существом. Впрочем, еще она прощается с буфетом — символом домашнего благополучия. Роза даже встает на колени перед этим великаном из красного дерева и обращается к нему, как чеховский Гаев обращался к многоуважаемому шкафу.
Розе приходится прощаться со Двором, в котором прошла вся жизнь, потому что ее сыновья и внучка вздумали уехать в Израиль и забрать с собой стариков — мать и отца, «беспартийного коммуниста». Убежденный патриот, фронтовик Семен Марголин готов проклясть детей за такое предательство, но с помощью мамы Розы его как-то удается подвигнуть на переезд. Сыновья Розы и Семена давно уже взрослые, состоявшиеся люди. Оба сделали карьеру в Москве. Старший Борис — крупный ученый-физик, младший Леонид — талантливый и амбициозный хирург. Он главный инициатор отъезда. Ему кажется, что здесь его зажимают по причине «пятого пункта». Он убедил в необходимости эмигрировать брата — вдовца с юной дочерью-студенткой, человека интеллигентного и податливого. Братьев замечательно сыграли в спектакле Товстоногова звезды театра им. Станиславского той поры — Леонид Сатановский (Борис) и Владимир Коренев (Леонид). Их дуэт — словно спектакль в спектакле. «Ведет» резкий, напористый Леонид. Коренев отлично создал образ холодного человека, заложника собственных устремлений. Он цинично использует то доверие, что питает мать к старшему брату, заставляет Бориса подлизываться и постепенно склонять стариков к мысли о переезде. Римма Быкова играет свою Розу как человека бесконечно жертвенного, но отнюдь не лишенного принципов. На таких, как Роза, держится мир — к такой мысли волей-неволей приходишь, посмотрев спектакль до конца. Она пережила еврейские погромы, войну, голод и холод. Но никогда у нее не было времени отчаиваться — надо было в любых условиях кормить семью, учить и лечить детей. Она покоряется воле детей не потому, что у нее нет своей, а просто потому, что ее долг — быть рядом с родными, охранять их душевный покой, создавать вокруг уют. Оттого не сразу складываются ее отношения с внучкой, хамоватой студенткой столичного института. Женя (Е. Клищевская) в пьесе и спектакле, пожалуй, наиболее схематичный образ: поначалу она отвечает за все свое избалованное поколение, потом она — жертва взрослых игр. Приехав в Одессу с отцом и дядей, девица влюбляется в славного парня Федю (Николай Стоцкий) и уже не хочет ни в какой Израиль. Но поздно — советский паспорт сдан, квартиры проданы, путь назад отрезан.
Драма Аркадия Ставицкого в постановке Александра Товстоногова приобрела такое пронзительное звучание еще и потому, что режиссер добился удивительной узнаваемости, достоверности среды. Приметы быта тут же включают в зрительском подсознании кнопку «Верю», а актерское существование не может не вызвать сочувствия к их несчастным героям. Конечно, самая колоритная партия — у Риммы Быковой, но хороши и другие персонажи-одесситы: отец семейства, пожилой активист Семен Марголин (Ю. Мальковский). Он носит очки на резинке, заводит старинный патефон, но громит в речах капиталистов. Смех в зрительном зале звучит на выходах дворового ловеласа, оборотистого Жорика (И. Радов) — его речь пересыпана уморительными образчиками одесского жаргона. Фактура знаменитого приморского города ненавязчиво, но в достаточной мере присутствует в спектакле и разбавляет напряженность атмосферы, оттеняет драматизм семейных и исторических катаклизмов. В конечном итоге, это история не только про то, как уезжали евреи из СССР. Это еще один горький сюжет про разорение гнезда, дома. И в этом он продолжает тему чеховскую, булгаковскую.
