Путешествие Алисы в Швейцарию
Этот спектакль по пьесе сорокалетнего швейцарского драматурга Лукаса Бэрфуса открыл проект ЦДР «Кумиры. Новый формат», цель которого заключается в том, чтобы привлечь к новой драме известных артистов.
Проект был реализован при поддержке Института Гете в Москве и Посольства Швейцарии в Москве.
На предложение ЦДР откликнулась выдающаяся актриса отечественного театра, муза великого режиссера Анотолия Эфроса Ольга Яковлева.
Молодой режиссер Виктория Звягина, которая прежде уже успешно поставила спектакль «Ночь Феникса» в ЦДР, была приглашена куратором О. Галаховой к сотрудничеству. Другой актрисой, приглашенной в проект, стала известная актриса Елена Морозова, особо чуткая к героиням с необычной судьбой, способной на решительные, жесткие поступки.
В пьесе Бэрфуса молодая героиня Алиса (ее играет Е. Морозова), смертельно больна, и потому решает уйти из жизни — законы Швейцарии не запрещают эвтаназию, в Германии, где она живет, как и в России, запрещенную. Впрочем, и в Швейцарии судьба врача, который помогает своим пациентам добровольно уйти из жизни, складывается несладко — его публично именуют «Доктор Смерть», и за выдуманной историей сразу же всплывают реальные, в том числе и судебные. Даже в либеральной Европе нет единодушия в этом вопросе, а на глазах публики за три часа, что идет спектакль, доктор Штром (Александр Ливанов) отправляет на тот свет троих. Смертельно больную Алису (Е. Морозова), ее мать Лотту (О. Яковлева), о болезнях которой нам ничего не рассказывают — доктор находит и принимает во внимание иные «веские причины», — и Джона из английского Бирмингема (А. Кукушкин).
О. Яковлева играет мать, которая привыкла заботиться о дочери, тут и нежность, когда ее взгляд передает какое-то предельное страдание — как сострадание, и эгоизм человека, который — в случае добровольного или недобровольного ухода дочери из жизни — лишает ее собственную жизнь всякого смысла. Яковлева эту сложность мотивов, их естественное сосуществование — как в сообщающихся сосудах — играет с обезоруживающей естественностью. И одновременно — с техническим совершенством, с той ювелирной красотой выделки, какая почти без исключений свойственна была ее ролям.
Лотта О. Яковлевой появляется в спектакле всего три раза: сначала смертельно больная дочь сообщает ей, что сделала окончательный выбор и прибегнет к услугам швейцарского доктора, практикующего эвтаназию. Второй раз мать поведет свой поединок с самим Доктором Смерть, который приехал к Лотте, чтобы убедить ее подчиниться выбору дочери, пожелавшей добровольно покинуть этот мир. Третья сцена — душераздирающее прощание Лотты и Алисы. Роль матери вполне могла бы стать ролью второго плана, не будь в спектакле такой актрисы как Ольга Яковлева. Она играет всю историю непростых отношений с дочерью. Когда Алиса сообщает о своем решении, то мать не принимает всерьез столь страшного известия, заставляя поверить и зрителя, что подобных истязающих разговоров между ними было немало. Дочь больна, и потому она срывается на самом близком человеке, матери. Кажется, что в пространстве пьесы они ни с кем не общаются, только друг с другом. На этот раз до матери постепенно доходит, что дочь не шутит.
Однако самой сильной сценой становится прощание. Сигналит такси за окном. Лота вздрагивает, понимая, что сейчас по этой лестнице ее родная дочь спустится, и мать больше никогда не увидит своей Алисы. Все вопросы, которые Лота задавала обычно, сейчас кажутся абсурдными. «Ты взяла в дорого еду?». «Поем на вокзале», — отвечает Алиса. «Там дорого и еда не свежая», — тревожится мать по привычке, понимая, что все это сейчас ненужно, а что нужно? Как прощаться, когда дочь выходит из дому не для того, чтобы пройтись по улице, а уходит навсегда, чтобы умереть? Лота делает несколько шагов, чтобы протянуть Библию, но руки ее дрожат, и она никак не может просунуть книгу между перилами лестницы. Мать держится из последних сил, но не выдерживает. Кажется, не она сама, а ее тело сползает у дверей. Как Лотта не силится, встать не может. Алиса старается поднять ее, и из груди беспомощной матери вырывается крик, когда она обхватывает дочь: «Алиса, здесь у тебя родинка, похожая на бабочку». Она в последний раз удерживает своего ребенка, родное тело.
Алиса Е. Морозовой незаурядна. Болезнь развила в ней особую потребность в независимости. Она — тот человек, который каждый день живет с мыслью о своей смертельной болезни. Мысль об эвтаназии является для нее вызовом судьбе, она заявляет вопреки обстоятельствам право на свободу выбора. Тут они сходятся с Доктором Штромом. Однако Е. Морозова, следуя логике драматурга, вместе с тем, наделяет свою Алису и сердечностью. Между ней и ее «убийцей» пробегает тень взаимного чувства, но Штром не позволяет вклиниться эмоциям. Вот этот намек на чувства Е. Морозова играет, чтобы показать, как свойственно живому человеку жить, любить, в том числе и того, кто поможет ей умереть.
Она уйдет из жизни, приняв смертельную дозу лекарства, наденет на голову пакет, — в спектакле пакет похож на свадебный шлейф. Последним, что прокричит она, исчезнув во тьме, будет слово: «Мама-а-а!».
Доктор Штром Александра Ливанова осуществляет свою мрачную миссию: человек имеет право на добровольный уход, когда жизнь его становится невыносимой, убежден он. Штром готов быть изгоем, жить в одиночестве, идти до конца. Однако, когда он теряет Алису, потом от него бежит его верная помощница Ева (А. Марчук), когда почитающий его домовладелец (В. Михайловский) рассказывает ему историю про то, как утопил котят, Штром осознает, что его миссия, его жизнь ведет только к беспросветному одиночеству.
У нас на глазах проходит захватывающий поединок между жизнью и смертью. Художественный свист, с которым Антон Кукушкин прежде веселил публику на актерских капустниках, тут становится метафорой истекающей, уходящей «наискосок» жизни. Становящиеся для его героя традиционными визиты к Доктору Смерть, когда он и уйти от него уже не в состоянии — смерть притягивает, да и болезнь, судя по всему, не отпускает, и — тем не менее, жизнь пересиливает, желание жить пересиливает желание умереть. И он снова откладывает «операцию», раскладывая перед доктором и его ассистенткой «козырные карты» своей уникальной жизни.
Пьеса и спектакль построены так, точно тяжесть решения — решения Алисы, решение доктора Штрома — герои делят со зрителями и «их» выбор — это выбор и публики тоже.
