И в Сибири сакура цветет…
«И в Сибири сакура цветет» — это не просто спектакль. Это масштабный проект Минусинского театра, ставший международным проектом. Ведь спустя год после премьеры спектакль несколько раз был сыгран при участии не только русских, но и японских артистов.
Пьеса Нелли Матхановой, по которой и поставил свой спектакль Алексей Песегов, посвящена судьбе японских военнопленных в сибирских лагерях. Две страны, две культуры, две философии — все это вобрало в себя произведение иркутской писательницы и журналиста, а через него проникло и в театральную постановку.
Удивительно, что режиссер с самого начала словно отказался от любых контрастов, вполне ожидаемых при разговоре на подобную тему. Вместо поисков различий Алексей Песегов сосредоточился на сходстве, некоем синтезе, который, собственно, и в название спектакля вынесен. Ведь русской сакурой японцы называли нашу, русскую черемуху, дурманящую по весне.
В результате, когда смотришь спектакль, больше всего поражаешься той спокойной гармонии, которой подчинены все его части. Гармонии, с которой на одних подмостках сочетаются японская культура и русский менталитет. Гармонии, с которой переплетаются в судьбах героев горечь и радость. Гармонии, в которой существуют на сцене актеры. Кстати, в спектакле занята почти вся мужская половина труппы театра, которой пришлось выступить в образах людей иной культуры — японских военнопленных.
То ли «виной» тому один лишь талант артистов, то ли сказываются плодотворные консультации с представителями японской стороны, но о том, что японцев играют русские, забываешь уже на пятой минуте спектакля. Настолько психологически достоверными оказываются творимые актерами образы, каждому из которых присуща своя собственная, отличающая его от остальных краска.
Вот, например, Тацуморо — сельский фельдшер. Игорь Герман играет человека, который не просто философствует на темы поиска счастья в малом, но, действительно способен радоваться струям дождя и промелькнувшему меж облаков солнцу. И, глядя на его улыбку, начинаешь забывать о том, в каких условиях герою приходится существовать.
Или художник Ямамото. В отличие от Тацуморо, свежесть раннего утра его не радует, ведь он не способен передать в красках его красоту. Актер Анатолий Кузьмин в этой небольшой роли создает образ творца, терзаемого сомнениями в собственном таланте, и тут же — все в том же Ямомото — образ обычного солдата, мечтающего о творчестве.
Ценность спектакля и в том, что режиссер здесь вслед за драматургом, высвечивая время от времени отдельные лица, тем не менее, склонен показывать не сложившиеся индивидуальности, а личности, складывающиеся на наших глазах во взаимодействии с другими характерами.
С этой точки зрения интересно выстроены в спектакле взаимоотношения между русскими и японцами. Например, прошедшие войну майор Чеботарев (Сергей Быков) и сержант Токарев (Артем Лопатин) с уважением относятся к пленным японцам, таким же солдатам, как и они. То же уважение, порой сменяющееся крепкой привязанностью, а то и любовью, сквозит и в отношении к пленным со стороны мирных жителей. Русская женщина (Лариса Никитина), приютившая больного Ямамото, лечит его и читает молитву «Умиротворения враждующих». Между японским солдатом Эйкичи (Игорь Фадеев) и русским мальчиком Петькой (Сева Израэльсон) зарождается дружба.
Пронзительно поставлены и сыграны в спектакле и любовные линии. Одна, проникнутая драматизмом, — иллюзорна, но чарующе прекрасна. Пленный актер Накамото (Денис Энгель) живет воспоминаниями о своей любимой Митико (Елена Идиатуллина). Когда-то они играли влюбленных в спектакле «Шелковый фонарь», и вот теперь судьба их сценических героев — самурая и призрака его возлюбленной, которым не суждено быть вместе, — воплотилась в реальной жизни. Накамото и Митико тоже никогда не увидятся, ведь он погибнет при попытке побега, и до последнего она будет являться ему в сладостных видениях.
Другая история любви будет менее поэтичной, но зато куда более счастливой. Молодой Кадзи (Габриэль Мосин), найдет в Сибири свою любовь — русскую девушку Аню (Ольга Смехова) — и решит навсегда остаться в России, потому что «если любишь, и в Сибири сакура цветет…»
Лиричность и чувственность — вот что пронизывает спектакль Алексея Песегова. В его постановке, где сценография предельно лаконична и выразительна (всего несколько столбов, соединенных дорожкой), поэтичные сцены чередуются с яркими эмоциональными картинами и отрывками-«паузами», наполненными философской грустью. Игра света и звука (композитор — Эдуард Скороходов) вплетается в ткань спектакля, погружая зрителя в трепещущую атмосферу далеких лет, когда воспоминания Накамото сменяются событиями в лагерном бараке, а тяжелая разгрузка вагонов переходит в сцены деревенского веселья.
Тревожным и волнующим гулом японского национального бамбукового кларнета «Сякухати» начинается действие спектакля, чтобы завершиться умиротворяющими звуками японской поэзии в финале. А между — несколько часов жизни. Урок о том, как сохранить свою душу и достоинство даже в самой экстремальной ситуации.
