Весенняя гроза
Пьесу Теннесси Уильямса «Весенняя гроза» (второе название «Под проливным дождём») до того, как за неё ухватились русские режиссёры, в Европе не ставили вовсе, а в США лишь однажды, в Сан-Франциско. Её текст нашли, разбирая бумаги великого драматурга уже после его смерти, фактически это — ранний черновик. Как обычно, история в ней начинается как мелодрама, но Уильямс не был бы самим собой, если бы хоть раз ограничился стандартным набором перипетий, ведущих к хэппи-энду.
Премьера спектакля «Весенняя гроза» в постановке Александра Огарёва в Белгородском академическом театре драмы состоялась 12 октября 2007 года. Спектакль о первой любви, не поддающейся анализу, советам и здравому смыслу. Казалось бы, очень обычная история: девушка и юноша пережили восторг первого чувства. Но для того, чтобы быть с любимым, оказывается, необходимо бросить все, что дорого и привычно. Способно ли чувство выдержать подобное испытание? Или появление нового поклонника поманит героиню к берегам тихой и привычной семейной гавани, в которой не будет молний и раскатов грома? Но судьба спутает все карты, и нет героям отныне покоя. Лёгкий, изящный любовный квадрат, внезапно оборачивается трагедией. Это любовь-ненависть. Эта любовь как природное явление, когда весенняя красота и мощь природы становятся живым фоном для страстей и желаний, для разочарований и потерь.
Жанр спектакля определен как трагикомедия, хотя, как представляется, Уильямс написал, скорее, драму из собственной жизни, сыгравшую значительную роль в его последующей судьбе. В «Весенней грозе» причудливо смешаны мелодрама, романтика, всевозможного рода человеческие комплексы — весь тот «сор», из которого вырастает поэзия жизни в маленьком американском городке на Миссисипи Порт-Тайлер далекой весной 1937 года. Художник Татьяна Виданова выстроила на сцене целый мир: легко и быстро берег Миссисипи становится то комнатой, то бальной залой, и все это вместе словно уходит куда-то в космос — на заднике расположен большой экран, принимающий самое непосредственное участие в действии, и когда в финале первого акта на этом экране медленно закружится земной шар и уплывут в него и растворятся в нем очертания комнаты, — сердце сожмется от ощущения причастности к происходящему.
У «Весенней грозы» есть своеобразный пластический эпиграф — танец героев, которых мы еще не опознаем, которые пока для нас просто юноша и девушка. Режиссер Александр Огарёв выстроил свой спектакль очень просто — в отдельных эпизодах даже почти по-бытовому приземленно, но разве иначе поведаешь о ханжеских устоях маленького городка, где люди только и способны жить пересудами? Замечательно выразительны сплетницы на балу — одетые в одинаковые цвета, хотя и разного фасона платья и шляпки, они танцуют, раскрывают одинаковые красные зонтики, пьют пунш из цветных бокалов, болтают о нравах современной молодежи, но какая же неприкрытая зависть слышится в их интонациях, какая тоска по любви, страстям, изменам!
А вот сама история любви Хевенли к Дику, Артура к Хевенли, Герты к Артуру в исполнении молодых и очень одаренных артистов белгородского театра предстает неким романтическим клубком, из которого не видится никакого выхода. Только в трагедию, в самоубийство невзрачной Герты, которая ну никак не может быть соперницей красивой, веселой, свободной Хевенли. И именно этот уход из жизни маленького и незаметного человечка, по сути, и определит будущее всех остальных персонажей. Подобно своей тетке Лайле Хевенли остается в одиночестве, ее удел отныне — «сидеть на парадном крыльце, пока один из них не вернется». Один из двоих — Дик, которому так остро необходима романтика нехоженых троп, или Артур, сумевший привязать к себе Хевенли своей терпеливой, умеющей ждать любовью. И это тоже трагедия, потому что нельзя любить двоих, но можно от отчаяния кинуться в объятия того, кто ждал и верил. Слишком страшно оставаться одинокой в маленьком городке, где все про всех знают, где все всех судят. События развиваются медленно, порой кажется, что они как будто топчутся на одном месте, но к финалу спектакля ощущение назревающей трагедии становится сродни ожиданию грозы: вот прогремит, наконец, она — и всем станет легче. Но чувство это обманчиво: легче не становится, ничто не получает разрешения, все продолжается как было. Вот это настроение, как было. Вот это настроение, эту атмосферу Александр Огарев выстраивает удивительно точно — с почти физическим напряжением.
Для всех работа над спектаклем «Весенняя гроза» стала путем к глубокому и серьезному психологическому театру, который волнует и артистов, и зрителей, и заставляет думать и чувствовать всерьёз.
