Соло для часов с боем
Словацкий драматург Освальд Заградник написал пьесу в 1973 г. В следующем году состоялась ее премьера в Художественном театре в постановке Олега Ефремова и Анатолия Васильева, будущего создателя Школы драматического искусства, тогда стажера театра.
Спектакль восхищает подробной, тщательно выверенной режиссурой, воплотившейся в столь же подробной игре великих «стариков» Художественного театра. Пьеса таит в себе изрядную долю пафосности, и только первоклассным актерам под силу её сыграть.
Внук одного из персонажей вопрошает, что это — музей или зверинец? Спектакль раскрывает философию драматурга, сосредоточившись на старшем поколении. Название пьесы метафорично: часы отмеряют мгновения человеческой жизни. Часовщик Райнер (А. Грибов) произносит, что всякие часы можно починить, делая после этих слов легендарную, много раз описанную мхатовскую паузу, наполненную глубоким смыслом: часы починить можно, человеческая жизнь конечна.
Обитатели дома престарелых пани Конти (О. Андровская), пан Хмелик, в прошлом рассыльный, (М. Прудкин) и часовщик Райнер по пятницам собираются на чаепитие в доме своего друга, лифтера на пенсии Абеля (М. Яншин). К компании всегда находит причину присоединиться еще один обитатель дома престарелых, полицейский инспектор Мич (В. Станицын). Их беседа незамысловата, в ней слышатся извечные жалобы стариков: куда-то исчез цейлонский чай, мандарины и прочее. Но какой подтекст вкладывают в этот банальный диалог актеры! В нем слышится сожаление о скоротечности жизни, глубоко запрятанное, как в строке «Баллады о дамах былых времен» Франсуа Вийона: «Где нынче прошлогодний снег?» Спектакль — гимн человеческому достоинству и благородству. В нем нет жалких ноющих стариков. Они полноценные личности. Когда Абель в ответ на слишком быстро вылетевшие слова его внука о том, что дом полон рухляди и барахла, с достоинством отвечает, что это его жизнь, снова возникает мхатовская пауза. Яншин произносит это с таким чувством собственного достоинства, что теперь, спустя сорок лет после создания спектакля, невольно рождается аналогия с эссе Л. Улицкой о «священном мусоре». «Священный мусор» — огромный чемодан, с которым не расстается пани Конти и который носит за ней, почитая за честь, пан Хмелик. М. Прудкин вкладывает в свою добровольную обязанность столько любви и преклонения перед этой женщиной, что понятно, эта неразделенная, незамеченная дамой его сердца любовь — для него счастье.
Пьеса Заградника может восприниматься как мелодрама или фантастическая сказка. Чувство стиля режиссеров и мастерство актеров помогло избежать и намека на это. День рождения пани Конти станет последним днем ее жизни, возможно, самым счастливым. Ее поклонникам это удается сделать. Сцена вечеринки с вином, музыкой, танцем, несомненно, шедевр.
Героиня О. Андровской — абсолютное олицетворение всепобеждающей женственности: ее улыбка, неповторимый смех с игривыми нотками заставляют видеть в ней молодую женщину, победительницу жизни. Её танец — минимум движений, максимум мимики, выражающей ее чувства, ее душу. Но время берет свое: ее жизнь обрывается. В чемодане оказываются только совершенно новое подвенечное платье и фата. Почему не сложилась судьба этой обворожительной женщины? Невозможно представить, чтобы у нее не просили руки и сердца. Свою тайну она уносит с собой. Эту недосказанность актриса вложила в роль, превратив свою героиню в романтическую незнакомку.
Мужчины в этом спектакле рыцарски отдали первенство даме, персонажу пьесы пани Конти и актрисе О. Андровской. Это не помешало им создать полнокровные характеры. Колючий Райнер (А. Грибов) — мастер своего дела, часовщик — золотые руки и философ. Для него часы — не механизм, равнодушно отсчитывающий время, но живой организм, необходимый для того, чтобы люди не забывали о быстротечности жизни и ценили бы её. Рассыльный (М. Прудкин), не стесняющийся говорить о чаевых, воплощает истинного джентльмена. Лифтер (М. Яншин) — истинный мыслитель. Сентенции он превращает в афоризмы. В. Станицын (Мич) вносит тепло и юмор в атмосферу, чуть отстранено относясь к своему заигравшемуся в блюстителя закона персонажу.
Точность режиссуры проявляется и в решении молодежи (И. Мирошниченко и В. Абдулов). Они прагматичны, им хочется получить всё сразу, но они ни в коей мере не противопоставлены «старикам», что блестяще подтверждает финал. Приехавшие санитары уносят пани Конти, которую в этот час не покидают ее друзья. Остается ее подвенечное платье и фата. Девушка примеряет их и начинает танцевать. Ее неторопливый изящный танец — зеркальное отражение танца пани Конти.
Жизнь продолжается: платье и фата на этот раз будут востребованы. Молодые актеры сохранили лирическую интонацию спектакля. В этой почти рождественской истории старшие персонажи, избежав нравоучительности и сентиментальности, передали свое осознание жизни молодым.
