Золотой век
Балет «Золотой век» не идет ни в одном театре мира, кроме Большого. Впервые он увидел свет рампы в 1930 году в Кировском театре Санкт-Петербурга, но успеха не имел и быстро был снят. В 1982 году Юрий Григорович восстановил этот балет. В 2006-м постановка хореографа с небольшими изменениями была возобновлена.
Фрагмент статьи Дмитрия Абаулина «Триумф советского балета. Большой театр вспомнил «Золотой век» в «Российской газете» (2006 г.):
«Поставленный Юрием Григоровичем в 1982 году «Золотой век» начал новейшую историю освоения балетных партитур Шостаковича. Написанные в 1930-х годах балеты в свое время быстро сошли со сцены, пригвожденные статьей «Балетная фальшь». И до поры до времени театры не пытались вернуть их к жизни. <…> Идею новых постановок «Золотого века» или «Болта» отвергал и сам композитор, правда, с оговоркой: в том виде и с тем либретто, на которое они создавались. <…>
Юрий Григорович в начале 80-х полностью перекроил либретто. Его соавтором стал музыковед Исаак Гликман, на протяжении многих лет близко знакомый с Шостаковичем. От первоначального сюжета про поездку футбольной команды в некую зарубежную страну, наполненную фашиствующими элементами и нездоровой эротикой, не осталось камня на камне. Действие было перенесено в приморский городок на юге Страны Советов, а на декорациях Симона Вирсаладзе легко обнаружить год действия — 1923. Главный положительный герой по имени Борис стал рыбаком и по совместительству участником сатирического агиттеатра рабочей молодежи, а нездоровая эротика выпала на долю нэпманов, завсегдатаев ресторана «Золотой век». В спектакль была введена дополнительная любовная линия: Борис влюбляется в танцовщицу кабаре Риту и возвращает ее в лоно комсомола. Для музыкального обеспечения любовных отношений потребовалось дополнить партитуру медленными частями двух фортепианных концертов Шостаковича. Именно проникновенное адажио с солирующим фортепиано позволило хореографу поставить великолепный дуэт Бориса и Риты.
В советское время «Золотой век» был не самым популярным из спектаклей Григоровича, и дело тут вряд ли в нелюбви рядовой публики к Шостаковичу. <…> Скорее, некоторое отторжение вызывал идеологически выдержанный сюжет балета. Тем не менее мастерство создателей спектакля не вызывало сомнений. В пришедшую на смену оттепели прохладную эпоху Брежнева — Андропова — Черненко «Золотой век» смотрелся искусной стилизацией витального советского искусства 1920-х годов. Особенный успех имели декадентские танцы ресторанных герлс, в которых сегодня можно обнаружить привет фильму Боба Фосса «Кабаре», особенно в фигурах Конферансье и Люськи (в этой роли блеснула юная Екатерина Крысанова, точнее всех из участников возобновления прочувствовавшая стилистику спектакля). <…>
Григорович сохранил первоначальное решение, лишь несколько сократив действие. «Золотой век» стал еще более динамичным, темповым. Сцена поединка рыбаков с бандитами не менее выразительна, чем гладиаторские бои «Спартака» или погоня в «Легенде о любви». Выстроенные уверенной рукой хореографа-режиссера кордебалетные построения стали визитной карточкой спектакля.
Возобновленный «Золотой век» имел в первый премьерный вечер триумфальный успех. <…> Весь партер как по команде встал при выходе на поклоны Юрия Григоровича, в чьей фигуре сегодня для многих воплотились представления о Золотом веке советского балета».
