Смерть Пазухина
Телеверсия спектакля по одноименной пьесе Михаила Салтыкова-Щедрина.
Фрагмент репортажа М. Зайонца «Порок будет наказан, а добродетель…» со съемочной площадки телеспектакля для журнала «Телевидение и радиовещание» (1980 г.):
«…Целый год ждут смерти Ивана Прокофьевича Пазухина его наследники и все те, кто надеется не упустить «свое» из миллионного состояния. А умирает Пазухин внезапно, не выдержав известия, что не быть ему надворным советником, умирает, так и не оставив завещания и открывая тем самым широкое поле для хитроумных интриг, подлости и обмана. В конце концов, как и положено, порок будет обязательно наказан. А добродетель… «Где же тут добродетель-то?!» — этот вопрос, обращенный в финале прямо к зрителям, увы, останется без ответа.
В творческом объединении «Экран» идут съемки спектакля Московского академического театра им. Моссовета «Смерть Пазухина». Острая, злая сатира Салтыкова-Щедрина диктует постановщикам стиль скорее остраненный, иронически-условный, чем подробно-бытовой, жанрово-сочный. Поэтому в павильоне ЦТ выстроен небольшой шестигранник, обрамленный колоннами и украшенный старинными подсвечниками. Нейтральная площадка для действия. Всего лишь намек на парадную комнату в барском особняке. Пустые стулья и кресло. На них долго задерживается своим «взглядом» камера — таким будет начало спектакля. И сразу же, неожиданно — сидят на стульях люд. Персонажи спектакля преувеличенно гротескные — типы страшноватые в своем «человеческом» естестве.
Еще одна особенность есть у этого спектакля. Он создавался для Малой сцены театра, специфика которой, несомненно, учитывалась при постановке. В телевизионном варианте спектакля зритель как будто максимально приближен к актерам, но в то же время отстранен от действия. Один из постановщиков — театральный режиссер Б. Щедрин — рассказывает о трудностях, с которыми пришлось столкнуться; от многого, что было найдено для театра, пришлось отказаться (так отказались от оркестра, который встречал зрителей еще в фойе, вводя их в атмосферу спектакля).
Сейчас с помощью телевизионного режиссера В. Храмова идет поиск новых выразительных средств, новой, уже телевизионной условности. Появились, например, титры, которые, как в немом кино, обозначают место действия и называют персонажей, возникающих на экране; маленькими кусочками снимается сегодня сцена смерти Пазухина: входит чиновник по особым поручениям Разбитной, следует его монолог, обращенный к Пазухину, и неожиданная смерть старика. Камера снимает сначала реакцию Пазухина… слушающих тот же текст Анну Петровну Живоедову… и Настасью Ивановну… и опять крупный план — Леночка… Наконец, поворот камеры — и на экране монитора появляется сам Разбитной… произносящий свой монолог. Потом режиссеры смонтируют эти куски так, чтобы сохранить самый важный закон Малой сцены, основное ее условие — предельную близость к актеру, возможность рассмотреть все мельчайшие нюансы актерского исполнения».
Фрагмент статьи Б. Евсеева «Отходная старому миру», журнал «Театр» (1979 г.):
Возникает вопрос: почему Малая сцена? Она, мол, для поисков, экспериментов… Именно так случилось со «Смертью Пазухина». Актеры старшего и среднего поколения, увлеченные интересным замыслом постановщика Б. Щедрина, играют ярко, свежо, раскованно, и их дарования раскрылись с новых, неожиданных сторон.
И осуществляется принцип: предельная условность постановки — только самые необходимые детали — при максимальной правде и реалистической достоверности исполнения.
Театр провел большую работу над текстом пьесы. Сделаны существенные сокращения: иначе спектакль заканчивался бы далеко за полночь.
В сатирической комедии, одной из самых беспощадных в русской драматургии, актеры не прибегают к внешнему преувеличению, к заострению и гротеску. Ставка сделана на глубинное постижение характеров. Не изображать, а жить!»
