Ревнивая к себе самой
Премьера спектакля «Ревнивая к себе самой» режиссера Леонида Хейфеца по пьесе Тирсо де Молина состоялась в Малом театре 3 июля 1978 года.
Радиоспектакль и телеверсия появились двумя годами позже.
Спектакль «Ревнивая к себе самой» поставлен по пьесе испанского драматурга, современника Сервантеса и Лопе де Вега, представителя испанской ветви маньеризма и по совместительству монаха доминиканского ордена Тирсо де Молины. У автора более 400 пьес, из которых, правда, до наших дней дошли не более сотни.
Из-за своей страсти к сочинительству доминиканский монах много страдал, его неоднократно высылали из Мадрида, отправляли в захолустные монастыри… Но Тирсо де Молина, невзирая на осуждения католической церкви, продолжал писать комедии и продавать их театрам.
«Ревнивая к себе самой»
Александр Коручеков. Журнал «Театрал» (2014 г.):
«Тирсо де Молина — современник Сервантеса, Шекспира, Лопе де Вега, Кальдерона. В его пьесах со сложной интригой драматическое и игровое начало переплетаются, являя собой сложную связь взаимоотношений, вступая в единоборство. Вымысел и реальность меняются местами. Интрига этой истории заключается в том, что Кабальеро Дон Мельчор, приехавший из провинции в Мадрид к заочно сосватанной невесте в церкви влюбляется в незнакомку, увидев только ее прелестную ручку, не зная, что она принадлежит его невесте Магдалене. Случайная встреча молодых людей после мессы производит на Магдалену впечатление, она влюбляется в Мельчора (ее лицо закрыто мантильей) не подозревая, что он и есть ее жених. На свидании в доме отца Магдалены, Мельчор не угадывает в суженой хозяйку прелестной ручки, а Магдалена, оскорбленная его равнодушием, начинает ревновать Мельчора к самой себе, не открывая ему истины. Зрители станут свидетелями многих забавных перипетий, которые в результате приведут к счастливому концу».
Из книги Юлии Рыбаковой «Портреты режиссеров» (1982 г.):
« Леонид Ефимович Хейфец пришел в режиссуру, когда зрительные залы многих театров, особенно академических, пустовали. <…> Театр в целом не был популярен в конце 50-х — начале 60-х годов, зрители поклонялись отдельным счастливым избранникам — коллективам, во главе которых стояли Г. Товстоногов, О. Ефремов, А. Эфрос, Ю. Любимов. Билеты в академические театры продавались в качестве нагрузки. И ничто, казалось, не предвещало их скорого возрождения. <…>Трудно было поверить, что 70-е годы станут временем театрального бума и старейшие театры Москвы и Ленинграда — МХАТ, Малый, Ленинградский академический имени А.С. Пушкина — вновь оживут и заставят говорить о неумирающей силе традиций.<…>
Следуя мхатовским традициям, Хейфец всегда будет стремиться к постановке нравственных проблем в «чистом», так сказать, виде. <…> Его спектакли <…> четко выстроены, психологически убедительны, чужды патетики. <…>
Для Хейфеца именно классика становилась рассказом о прошлом, в котором воплотились вечные человеческие типы, и в котором начал жить сегодняшний день. <…> Приход в Малый театр (1971) открыл Хейфецу широкие возможности для работы над классикой, но вместе с тем и многое усложнил, так как здесь необходимо было учитывать традиции прославленной труппы. <…>
Работая над пьесами, которые обычно прочитывались на сцене как жизнеподобные, Хейфец останавливает внимание на тех бытовых деталях, которые передают символическую суть идеи или явления. Потому так часто бытовая деталь становится емкой метафорой. Подобным образом режиссер переосмысляет и романтические традиции, используя метафорические возможности пластики, костюма и самого сценического пространства. Ему не мешает сцена, как бы велика она ни была. Из самой ее протяженности, из громадной пустоты ее он умеет извлечь содержательный элемент спектакля. Исследуя силу добра и зла, Хейфец опирается на актера, от которого требует и правды психологического состояния, и способности соответствовать метафорическому мышлению режиссера. <…>
Жанровый диапазон спектаклей Хейфеца достаточно широк. Режиссер владеет письмом психологического портрета, он же создает эпические полотна. И в камерных постановках, и в спектаклях широкого исторического дыхания Хейфец выясняет нравственный смысл каждого явления, исторического или современного. Его эстетическим методом можно было бы назвать обновление психологической традиции». <…>
