Возвращение на круги своя
По одноименной пьесе Иона Друцэ. Спектакль был поставлен к 150-летию со дня рождения Толстого.
«Реплика Толстого» Ион Друцэ, журнал «Дружба Народов» (2001 г.):
«Набив руку и, как говаривали в старину, пострадав за правду, самое время было приниматься за уход Толстого из Ясной Поляны. Мы все когда-нибудь уходим из своего гнезда, чтобы больше туда не возвращаться. Уходим физически, уходим духовно, уходим помыслами и надеждами.
Поехал в Малеевку, начал писать повесть, но живой голос Толстого, который меня когда-то околдовал по дороге в Сталинабад, мощно прорывался на каждой странице, и жалко было заглушать его своими авторскими описаниями. Не та фигура, чтобы о ней рассказывать, Толстому самому нужно было предоставить слово.
И вот «Возвращение на круги своя», эпопея, исполнявшаяся мною в устных вариантах на протяжении четверти века, наконец легла на чистые листы бумаги. Как будто хорошо, но достаточно ли хорошо, чтобы выпустить работу из дома? Это одна из самых деликатных проблем писательской жизни, на которую указывал еще Гоголь, считавший, что написанный текст должен отлежаться у писателя не менее семи лет. Не знаю, как другие, но я с большим трудом отрываю от себя написанное и семь не семь, а хоть недельку-другую даю полежать…»
«Отечественная драматургия 1967–1985» Ю.А. Дмитриев, книга «Государственный академический Малый театр»:
«Обращаясь к истории, театр поставил пьесу молдавского драматурга Иона Друцэ «Возвращение на круги своя». Премьера состоялась 16 мая 1978 года. Спектакль рассказывал о последних днях жизни Льва Николаевича Толстого.
Ставил спектакль Б. Равенских, оформлял Э.С. Кочергин. В постановке использовалась музыка А. Бородина и Ф. Шопена.
Главной удачей стало замечательное исполнение И. Ильинским роли гениального писателя. В связи с подготовкой этой роли артист говорил: «Мне хотелось передать внутренний драматизм образа, существо конфликта Толстого с самим собой, показать те противоречия, которые мучили его всю жизнь и в конце концов привели к уходу из Ясной Поляны».
Автор пьесы утверждал, что в первые послевоенные годы популярность Толстого была колоссальной. Произведения писателя часто издавались, его постоянно читали, о литературных трудах Толстого и его философских идеях много спорили. Сначала Друцэ сочинил повесть под тем же названием, а затем переделал ее в пьесу, дополнив письмами и печатными выступлениями писателя.
Пьеса Друцэ Ильинскому нравилась: по убеждению артиста, ее отличали «сильно выраженное поэтическое мироощущение и гражданственность нравственных позиций». По признанию артиста, в работе над ролью ему много помогал талантливый и терпеливый режиссер Б. Равенских. Ильинский писал, что «в отличие от весьма значительного числа актеров Малого театра, которые не любили и не умели работать с Борисом Ивановичем, раздражались на его манеру распекать, подолгу долбить один кусок и дотошно требовать желаемого, любил с ним работать, потому что умел брать от него самое ценное, умел угадывать то, что он хотел, и отказываться от всего того, что мне казалось излишним, и еще потому, что умел восхищаться им».
Ставя спектакль, Равенских говорил художнику: ничего бытового, только рояль — духовный спутник Толстого — и огромный (хамовнический) письменный стол. По его замыслу спектакль кончался так: Толстой уходил в вечность. Он стоял. Темнота все больше охватывала его фигуру, поднимаясь все выше, достигая лица, окутывая лоб. И гасла последняя дрожащая светлая точка.
Режиссер категорически возражал против того, чтобы в финале на сцене находилась кровать, грохотал, как он выразился, пошлый поезд. Должна царить абсолютная тишина.
Два года работал Ильинский над ролью Толстого. Много раз он ее частично переделывал.
В работе над образом Толстого самым трудным для Ильинского оказалось выразить его мудрость, явить в нем великого учителя. Но нелегко было также изобразить смех Толстого, его гнев, его радость. Актер пробовал играть и так и этак, но все казалось не то, и вот во время поисков он однажды почувствовал, что и гнев, и мудрость можно выразить силой толстовского молчания.
А теперь перейдем к рассмотрению самой постановки. Открывался занавес, зрители видели покатые подмостки, деревья, посаженные полукругом, из-за деревьев виднелись бревенчатые стены с окнами. Стены как бы образовывали (разумеется, условно) зал в поместье Ясная Поляна. В зале стоял рояль, на нем граммофон, а у самой авансцены письменный стол с барьерчиком, совсем такой, как в московском доме Толстого в Хамовниках, и тут же ветка рябины с ярко- красными ягодами. Деревья, посаженные полукругом, — сухие, с ободранной корой, наверху их сучья переплетались. А выше зрители видели небо с облаками и звездами.
Пространство сцены было открыто, несколько ступеней вели с покатой сцены в зрительный зал. Все, казалось, было приготовлено для выхода Толстого. Он появлялся в черной подпоясанной блузе, в сапогах. Его шаги и старчески осторожны, и по-мужски уверенны. И лишь в финале, после ухода из дома, он был одет в черный тулуп и все чаще опирался на палку.
Этот старик сохранял юношеский темперамент и задор. Он то и дело закидывал голову кверху.
Артист добивался необыкновенной убедительности в показе Толстого. Вот как об этом писал известный кинорежиссер Э. Рязанов: «Я с испугом ожидал появления актера, боясь, что на сцене предстанет Ильинский с приклеенной бородой. Но этого не случилось. В спектакле действовал Толстой, в подлинность которого я поверил безоговорочно. Он был прост, скромен, лукав, в чем-то наивен и при этом невероятно значителен. Горести последнего периода жизни Толстого были переданы артистом тонко, убедительно, выразительно. Удивительная удача на таком чудовищно трудном материале».
В одной из сцен Лев Николаевич и Софья Андреевна сидели друг против друга и говорили, но при этом словно не слышали друг друга. Это был не диалог, а два монолога, и в каждом из них заключалась своя правда.
Режиссер, по своему обыкновению, порой злоупотреблял сценическими эффектами. Так, уход Толстого из Ясной Поляны сопровождался «Богатырской симфонией» Бородина. А в сцене встречи Толстого с крестьянами деревенские мужики и бабы оказались наряжены излишне театрально.
Таким увидели зрители этот спектакль. Благодаря блистательной игре И.В. Ильинского он стал весьма заметным художественным явлением не только для Малого, но и для всего отечественного театра».
