Летучая мышь
Сценическая жизнь этого шедевра не всегда была безоблачной. Первое представление «Летучей мыши» было принято прохладно. Настоящий, ошеломляющий успех пришел к «Летучей мыши» только спустя двадцать лет после премьеры, когда оперетта заблистала другими гранями в новой редакции.
В Московском театре оперетты «Летучая мышь» то появлялась, то исчезала. Впервые она «прилетела» на столичную сцену в 1933 году, далее в 1962 году, а потом в 1972-м. Третью версию поставил известный столичный режиссер Георгий Анисимов. Спектакль (в обновленном виде) до сих пор можно увидеть в Московском государственном академическом театре оперетты.
Фрагмент книги Аллы Владимирской «Звездные часы оперетты» (1975):
«Штраус написал партитуру за шесть недель. И не было еще в театре музыки более солнечной и пьянящей.
Увертюра — восемь минут. Три энергичных аккорда — и все закружилось и понеслось в вальсе, перебиваемом нежным настораживающим звоном колокольчика (напоминание о времени!), лицемерно-лукавой мелодией жалобы Розалинды (не верьте женщинам!), и, сметая все, снова набирает силу сверкающая мелодия большого карнавального вальса. Вся музыка «Летучей мыши» словно пенится от избытка радости. <…>
Премьера состоялась 5 апреля 1874 года. Очередной парадокс: «Летучая мышь», эпохальное произведение, жемчужина венской опереточной короны, не получила такого согласного, торжествующего хора похвал, как две первые, ныне почти забытые оперетты Штрауса.
Успех был, но неполный, половинчатый. Критики не приняли либретто, осудили фривольность мизансцен. Отмечали некоторые «тривиальности» в музыке. И только одна газета назвала «Летучую мышь» «решительным шагом вперед». В рецензии говорилось, что композитор «заставляет музыку вырастать из ситуации», «удачно характеризует настроение и персонажей», «дает… тон настоящей комической оперы, и все это без отказа от своих специфических особенностей, потому что благодарных мотивов для кадрилей и вальсов в новинке имеется более чем достаточно… Это пульсирует старая кровь Штраусов, но смешанная с плотью и кровью настоящего театра. Иоганн Штраус научился писать для сцены или по крайней мере на хорошей дороге к этому».
Однако резюме всех этих похвал вызывает улыбку: критик совершенно серьезно выражал надежду, что оперетта выдержит верных три или даже четыре дюжины представлений… Не очень прозорливо. Через два года «Летучая мышь» насчитывала сто представлений в одной лишь Вене. 30 октября 1877 года оперетта имела огромный успех в Париже, где шла в сильно переделанном виде (чтобы Мельяк и Галеви совсем уж не узнали своего произведения), с добавлением музыки из других оперетт Штрауса, под названием «Цыганка». Затем в Англии, Италии, России, Скандинавии, Америке, Индии, Австралии, знаменуя всему миру победу молодой венской оперетты.
«Летучая мышь» вступила во второе столетие. Она не сходит со сцен и афиш. Ее ставят и будут ставить и оперные, и опереточные театры, ее оркестровые и вокальные номера исполняются в симфонических концертах лучшими музыкантами мира. Неувядаемо очарование ее мелодий, солнечная радость, победительная сила жизнеутверждения».
