Методический анализ и исполнение сборника пьес Ш. Шарифуллина «Борынгы халык моннары»

С именем Шамиля Камильевича Шарифуллина ассоциируются возрождение и оригинальное воплощение в композиторской практике древних слоев татарского фольклора. Он родился 13 сентября  1949 года в поселке Фараб Чарджоуской области  (Туркмения). Специальное музыкальное образование получил по классу баяна в Ашхабадском и Казанском музыкальных училищах, огде делает первые шаги по композиции под руководством А.С. Лемана и А.Б. Луппова. В Казанской консерватории он учится в классе А.З. Монасыпова, который в значительной степени повлиял на формирование художественных установок молодого студента. После отъезда Монасыпова в Москву Шарифуллин перешел в класс А.Б. Луппова, у которого и закончил консерваторию (1973). Нельзя не отметить и особого личностного воздействия на Шарифуллина известного татарского композитора Н.Г. Жиганова, видевшего в нем яркую фигуру будущего татарской музыки.
Принципиально новым в жизни Шарифуллина следует назвать хотя и непродолжительный (1979-81 гг.), но весьма плодотворный «московский период» его жизни — время учебы  в ассистентуре-стажировке Московской консерватории (класс Т.Н. Хренникова), когда молодой композитор с упоением изучает все богатство европейской и восточной музыкальной культур, открывая миры европейского авангарда и азиатского устно-традиционного творчества. Наиболее непосредственное воздействие на композиторский стиль Шарифуллина этого времени оказали партитуры Д. Лигети, Л. Берио, К. Штокхаузена, которые во многом скорректировали сонорные поиски  композитора и были направлены в сторону национально интонационного звучания темброкрасочного материала.  Особое место в учебном «партитурном ряду» заняли сочинения С. Губайдуллиной, к которым Шарифуллин впоследствии в существенной степени охладел.
На композиторские установки в значительной мере оказала влияние активная деятельность по сбору и изучению татарского фольклора, которая началась еще в годы учебы в консерватории. Уже в 1972 г. Шарифуллин возглавил Кабинет музыки народов Поволжья   Казанской консерватории, участвуя в организации полевых  исследований татарского народного творчества,  результатом чего явились публикации сборников —  «Борынгы халык моћнары» (Старинные народные мелодии)  и  «Сак-Сок бәете”.
Наиболее естественной и художественно продуктивной сферой творчества Шарифуллина как композитора стала хоровая музыка. В значительной степени инициализации работы в этой сфере стало творческое сотрудничество с создателем казанской хоровой школы С.А. Казачковым, который сразу же увидел в молодом авторе «новую ипостась» профессиональной татарской музыки.
Хоровые концерты 70-х годов — «Мунажаты», «Деревенские напевы»  — сразу же принесли Шарифуллину широкую известность. Он раскрыл слушателю с иной, чарующе яркой стороны фольклор мусульманской музыкально-поэтической традиции. По существу, впервые в татарской музыке хоровое звучание было воспринято как естественное в системе современных композиторских средств. Эти произведения — талантливо выраженная художественная декларация глубоко национального композитора, призывающего людей обратиться к очищающей силе родного фольклора. Неудивительно, что концерты вызвали необычайно широкий интерес  во время их появления, сохранив свою репертуарную свежесть до настоящего времени.  За эти сочинения композитору в 2005 г. была присуждена Государственная премия РТ им. Г. Тукая.
Заметным событием стали другие хоровые произведения Шарифуллина. На первый взгляд неожиданным явилось обращение татарского композитора к поэтическому миру индейцев кечуа и майя в оратории-балете «Песнь о цветке» (1987). Но в основе замысла оказалась не страсть к экзотике, а поиск общих протопентатоновых интонационных миров, близких сонорных красок, а шире, некоего геохудожественного диалога. И почти сразу же композитор создает искренне задушевную, построенную в теплых гармонических тонах детскую кантату «Туган якта» («В родном краю», 1988).
Одним из самых ярких хоровых сочинений Шарифуллина является кантата «Татар туе ќырлары» («Песни татарской свадьбы», 1999), где композитор как талантливый «художественный барометр» уже нынешнего времени прозорливо почувствовал новые тенденции, связанные с идеей татарского общенационального единения. В кантате в едином гармонизированном пространстве представлены народные песни разных этнических групп — казанских татар, мишарей и кряшен. Несмотря на  эмоциональное различие, композитор  объединяет их не только свадебной сюжетикой,  но и в смысловом плане. К числу главных художественных достоинств данного произведения следует отнести созданный композитором в этом произведении новый для  современной татарской культуры музыкальный язык, который знаменует идею ясности, интонационной чистоты, гармонической прозрачности, отсутствие «модерной» вычурности. Блестящий знаток и собиратель татарского фольклора, Шарифуллин услышал новое — естественное — звучание татарской музыки, где веками хранившаяся интонационность оказалась весьма бережно уложенной в изысканные «наряды».
Особый раздел творческого портфеля композитора — его «радикальные» сочинения 80-х годов, вызванные обильным «проглатыванием» достижений западного авангарда. Они сыграли значительную роль в понимании творческой перспективы профессиональной татарской музыки. Симфония «Диалоги сфер» (1980), посвященная Жиганову, представила совершенно иную стилистику в татарской симфонической музыке. Это была декларация принципиально иного понимания фольклорной интонационности через сонорные возможности симфонического оркестра. Именно здесь «полипентатонические» теоретические воззрения композитора получили первое творческое воплощение. Композитор смело использовал возможности микрополифонии в создании национально характерных темброкрасочных звучностей.
В новом ключе был трактован и жанр оркестрового концерта  в «Ќиен» («Праздник, 1981»). Не лишенный стилевого воздействия со стороны Стравинского и Щедрина, концерт своей рельефной сюжетностью, обилием неожиданных звуковых поворотов сразу же стал яркой страницей татарской симфонической музыки. На этом фоне фортепианное Трио (1982) может показаться более скромным сочинением. Вместе с тем, оно является, пожалуй, самым глубоким и проникновенным по образному строю произведением Шарифуллина.
 В камерно-инструментальном творчестве, безусловно, требует внимания такой тип творчества как обработки народных песен. Изысканность отделки, узорчатость в духе шамаилей отличают и «Булгарские мелодии», и «Старинные народные мелодии».
Трепетный мир детского мировосприятия через особое колдовство звуков Шарифуллин отражает в своей детской музыке. Широкое признание получили его Фортепианный концерт, детские хоры на стихи литовских поэтов, музыка к кинофильму «Айгуль», фортепианные миниатюры, песни.
Масштабной работой последних лет, рубежа веков, стал балет «Юсуф и Зулейха». Глубоко философская концепция сюжета получила талантливое воплощение через богатое разнообразие ладовых и оркестровых средств. Здесь композиторов найден самобытный облик татарского «восточного», звучания, ориентированного к средневековым среднеазиатским и арабским «пракорням» национальной музыкальной традиции.
В настоящее время Ш. Шарифуллин работает над фундаментальной многотомной антологией татарского народного творчества, выход которой, без сомнения, станет заметным событием в области татарской фольклористики.  
Помимо композиторской и музыкально-этнографической необходимо отметить педагогическая деятельность Шарифуллина, которая началась практически сразу после окончания консерватории и была приостановлена в  2001 г. (по состоянию здоровья). Вначале  он вел теоретические, а с 1986 — класс композиции. Особенностью его педагогического подхода в подготовке молодых композиторов была принципиальная установка на фольклор как основу формирования интонационного и художественного мышления. Воспитанниками его класса являются И. Байтиряк, Р. Гатауллин, Р. Абязов, А. Чернышев, А. Ковайкин, М. Сабиров.
За свою деятельность Ш. Шарифуллин награжден званием засл. деятеля искусств Республики Татарстан.